Врач народа

Начавшееся в 60-х годах прошлого века строительство Конаковской ГРЭС привело к резкому росту населения района и ещё называвшегося ПГТ (посёлком городского типа) города Конаково. Откуда только не съезжались на всесоюзную стройку специалисты: из Украины и Белоруссии, Прибалтики и Узбекистана, Урала и Дальнего Востока. Были среди них и такие, кто возвращался в Центральную Россию из глухих сибирских поселений. То были бывшие «политические» —  как правило, прекрасно образованные люди, ставшие жертвами репрессий 30-40-х годов. Среди таких людей в Конаково из Горного Алтая приехала и семья врача-окулиста, немки по происхождению, Адины Лоренцовны Щербаковой (урожденной Эйгерис). Врач-универсал с блестящим «дореволюционным» образованием, очень скоро она стала человеком, которого в 70-х годах знал и любил без исключения весь город. И мало кто мог представить себе, что на протяжении нескольких десятилетий эта удивительно скромная и мягкая женщина  и члены её семьи несли на себе клеймо «врагов народа».

Немецкие имена довольно часто встречаются в историях «Конаковского уезда». Это неудивительно, ведь еще со времён Екатерины и по её непосредственной воле немецкие поселенцы активно осваивали просторы Российской Империи. Тогда же первые немецкие колонии появились на территории современной Украины, Крыма, в Поволжье. Вот и родители Адины Лоренцовны — лотарингский сапожник Лоренц Эйгерис и баварская крестьянка Каролина Мейнцер — поселились в небольшой немецкой колонии Дармштадт близ Мелитополя.

В семье было семеро детей. Дом и хозяйство у рачительных и трудолюбивых немцев были крепкие: выращивали тутового шелкопряда, ткали шелк, пряли, держали огромную бахчу и фруктовый сад, имели коров, лошадей, свиней, овец.

Но в 30-е годы в Поволжье грянула коллективизация и насильственное образование колхозов на базе отнятых у кулаков имений. Семью Эйгерис тоже раскулачили и выгнали из собственного дома, а отца семейства арестовали. Адина с матерью, братьями и сестрами вскоре оказалась в Крыму, в немецкой деревне Спат близ Симферополя. После 7-го класса и рабфака власти направили девушку учиться в Крымский мединститут. Адине Лоренцовне повезло: она попала во второй — и последний — выпуск института, где преподавание вели «дореволюционные» профессора, большинство из которых были учёными с мировым именем. История Крымского медицинского института удивительна и драматична, как и судьба многих его преподавателей и выпускников.
Следует заметить, что медицинское образование в Таврической губернии (читай — в Крыму) имеет довольно длинную историю. Еще в 1794 году императрица Екатерина II приняла решение об открытии в Симферополе Медико-хирургической академии. Правда, ни средств, ни специалистов для этого в те годы так и не нашлось. Но уже с конца XIX века на частные сборы и пожертвования на полуострове возникает ряд небольших научно-медицинских учреждений. К тому времени Крым уже стал всероссийским курортом — его уникальная природа и климат способствовали лечению легочных, нервных, сердечно-сосудистых, почечных, женских и многих других заболеваний.
После долгого перерыва, в 1916 году, Таврическое губернское земство учредило в Симферополе Таврический университет. Медицинский факультет университета оказался самым популярным: в первый год обучения на него были зачислены 109 человек. При последовавшей в 1925 году реорганизации Таврического университета в пединститут медфак упразднили.

Однако развитие Крыма как «всесоюзной здравницы», растущая нужда во врачебных кадрах требовали подготовки специалистов-медиков. И в 1930 году Народный комиссариат здравоохранения предложил к 10-й годовщине Советского Крыма открыть в Симферополе отдельный медицинский институт. Изначально было решено назвать вуз «Крымский медицинский институт имени Перекопской Победы», но в процессе организации название изменили на «Крымский государственный медицинский институт имени Фрунзе» – в честь командующего Южным фронтом. С сентября 1930 года начали работу подготовительные курсы, и уже в начале 1931 года был произведен первый набор – 100 студентов. В августе на первый курс приняли еще 95 человек — среди которых была и Адина Лоренцовна Эйгерис. А ещё через полгода, 25 сентября 1931 года, вузу присвоили имя И.В.Сталина.

За неполные 5 лет — с 1931-го по 1936-й — медицинский институт стал лучшим в Крыму, а по составу работавших в нем специалистов вообще не имел равных среди периферийных вузов страны. 17 февраля 1936 года состоялся первый выпуск, 97 студентов получили диплом врача (18 – с отличием). А в июле дипломы получили еще 94 выпускника — в числе которых была и Адина Лоренцовна. Кстати, лучшим студентам руководство КМИ вручало некое подобие грамот — именные металлические значки «За высокое качество учебы». Впрочем, они были даже удобнее грамоты — бумажку с собой брать не будешь, а значок можно с гордостью носить на груди. Помимо имени студента на лицевой стороне знака имеется пятиконечная звезда с серпом и молотом. Успехи Адины Эйгерис, как мы видим, ректорат отметил 11 апреля 1933 года. Трудно сказать, как долго длилась эта традиция, поскольку в открытых источниках и коллекциях подобные значки не представлены и не описаны.

Так получилось, что этот выпуск и стал последним для большинства «дореволюционных» преподавателей Крымского мединститута (КМИ).
Уже к концу 1936 года многие из них были объявлены «врагами народа», отправлены в лагеря и ссылки. Такая же участь ждала и многих выпускников. Один из сокурсников Адины Лоренцовны — кореец Ким Сек Чен в том же 1936 гооду, по кончании КМИ, был арестован как японский шпион (формальным предлогом послужил пожар в студенческом общежитии). Из-за дружбы с ним и как дочь «кулака» (напомним, что родители Адины Лоренцовны были раскулачены и сосланы), Адина была выслана в г.Минусинск, где некоторое время работала врачом общего профиля. Но с началом Великой отечественной войны, когда репрессии в отношении немцев стали массовыми, молодого врача Адину Эйгерис сослали в Горный Алтай.

Здесь она вышла замуж за «сына врага народа» Феодосия Щербакова, чей отец-священник был репрессирован и расстрелян в конце 30-х годов. Несмотря на то, что с фамилией Щербакова было жить немного легче (шла Великая отечественная война и оскорбление «фашистка» ей, этнической немке, приходилось слышать не раз), Адине Лоренцовне запрещалось покидать границы поселка без разрешения органов МВД. Однако клятва Гиппократа была весомей милицейских запретов, а потому, будучи окулистом по специальности, Адина Лоренцовна нередко отправлялась в отдаленные таёжные селения – принимала роды, оперировала пьяниц-охотников от шальных ран, накладывала гипс, вправляла грыжи.

Наутро ее неизменно вызывали в МВД и делали «сто первое китайское предупреждение» за несанкционированный ночной выезд из села. Нередко случалось и так, что через день-два после очередной такой «взбучки» в местной газете выходила благодарственная заметка об отважном докторе. Удивляться тут нечему: доброжелательная, блестяще образованная, играющая на фортепиано и при этом отлично знающая врачебное дело «доктор-немка» везде, где бы они ни работала, неизменно получала признание жителей. Коренные алтайцы при встрече даже уважительно обращались к Адине Лоренцовне «врачка-га», где первая часть слова — производная от слова «врач», а частичка «га» означает высокую степень уважения к собеседнику.
Местные чиновники тоже как могли старались поощрить Адину Лоренцовну за ее самоотверженный труд. Правда, им редко когда удавалось хотя бы написать ее имя и отчество без ошибок.

Официальное признание заслуг Адины Лоренцовны стало возможным лишь в конце 50-х, когда опала с этнических немцев была снята. Местные власти подали в Москву ходатайство о присуждении ей звания «Заслуженный работник здравоохранения СССР». Однако Адина Лоренцовна не стала дожидаться награды и уехала из Сибири «за 101 километр» — в небольшой поселок Конаково в Калининской области, где в те годы началось строительство Конаковской ГРЭС. Тогда же она узнала о трагической судьбе многих членов некогда большой и дружной семьи Эйгерис. Выяснилось, что старшие сестры и мать погибли во время ссылки в Казахстан, брат Яков провел 15 лет в сталинских лагерях. Что касается отца — Лоренца Эйгерис — то после ареста в 1930 году он был сослан в Коми, работал в ссылке счетоводом, выпущен и повторно арестован в январе 1942 года и расстрелян в августе того же года. Обо всём этом члены его семьи не знали, да и сам Лоренц Эйгерис едва ли знал о судьбе своей семьи.

На новом месте, на берегу Иваньковского водохранилища Адина Лоренцовна впервые в жизни могла позволить себе достойные условия жизни: трехкомнатная квартира, дача, должность заведующего глазным отделением в районной больнице. Да и трое детей были рядом — двое учились и работали в Москве, а старший, Николай, занимал ответственные должности на Конаковской ГРЭС.  Адина Лоренцовна очень быстро завоевала любовь и признание со стороны жителей Конаково. Работала она много — и на основной работе, в новой городской больнице, и дежурным врачом в поликлинике и тубдиспансере в старом городе, располагавшихся в помещении бывшей Церкви Александра Невского.

В 70-е годы единственная из выживших сестёр Адины Лоренцовны с семьей перебралась на историческую родину, в ГДР. Через несколько лет с большим трудом оформили приглашение в Германию и для Адины Лоренцовны. Казалось бы, для пожилой и уже изрядно подзабывшей немецкий язык женщины должен был наступить праздник — долгожданная встреча с Родиной. Однако Германия бывшей выпускнице Крымского мединститута не понравилась. «Я ходила по улицам Берлина, — вспоминала позже сама Адина Лоренцовна, — смотрела на эту красоту и думала: «Все равно я вам, гадам, Украины моей не прощу».

Адина Лоренцовна прожила в Тверской области до конца жизни. За многолетний труд в здравоохранении была награждена многочисленными грамотами, медалями, памятными знаками. Умерла Адина Лоренцовна Эйгерис в 1997 году, похоронена на городском кладбище возле Селихово.

А Крымский мединститут существует и по сей день. В 1970 году КМИ получает статус вуза первой категории. В 80-е годы КМИ входил в десятку ведущих медицинских вузов СССР. В январе 1998 года постановлением Кабинета министров Украины мединститут был преобразован в Крымский государственный медицинский университет (КГМУ).